"Тонкий мир стеной дождей остается между нами..."

(Theodor Bastard - Пустота).

Я играл на гитаре песню, которую сочинил вчера, но никто меня не слушал - серые прохожие бежали куда-то под своими зонтами. Холод окутал их сердца, заставляя ускорять шаги и бежать скорее по домам. Никто не обращал внимания на мальчика, исполняющего в парке свою грустную песню.
Один лишь дождь внимательно слушал меня, подпевая. И я все молил про себя, чтобы он никогда не заканчивался. Ведь вместе с дождем затихнет и моя песня.
«...Без тебя, в последний путь
Я не отправлю строки души своей.
Пускай мне будет тяжело и больно,
Я буду молиться о встрече - может быть, на небе,
Быть может, на земле...»
Струны были мокрыми, и пальцы едва не соскальзывали с них. Волосы неприятно лезли в глаза. Но все это пустяки, я привык к трудностям.
Он сидел чуть дальше от меня и тоже пел. Но слова его песен из-за грома до меня долетали лишь непонятными обрывками (хотя я и не пытался к ним прислушиваться). Меня завораживала красота его голоса, вдохновляя сыграть еще лучше. Он был в капюшоне, мешающем разглядеть лицо. Но с помощью его песни я придумал ему свой образ: парень с карамельным цветом волос, бледной кожей и серыми, как дождь, глазами.
«...Обрывки твоей души сгорают в моих руках.
Последняя история твоей жизни,
И она уже объята черным пламенем ада.
Еще чуточку подожди,
Позволь сохранить твои слова-
Люблю, прости, прощай...»
Я постоянно видел его здесь, когда начинался дождь. Он единственный, кто не боялся ненастной погоды, а напротив, наслаждался чувством свободы, которую дарили ему падающие с неба капли. Ведь только в эту погоду можно плакать, кричать, никто не осудит и не посмотрит с жалостью, а всё потому, что дождь скроет тебя от глаз людей, заглушит полные боли стоны, вырывающиеся из груди.
- Мы в этом, наверное, похожи, не правда ли?
«...Я мстил, как мстит сатана,
Спаслась только чудом одна...»
Эти строчки из его песни единственное, что я смог услышать...
О чем же они хотят поведать? Интересно, я пойму когда-нибудь их смысл?
Я нерешительно взглянул на него, на его тонкие пальцы, изящно двигающиеся по грифу гитары. Он так старался, чтобы его песня достигла равнодушных слушателей, но кроме меня и дождя его никто не слушал. Надеюсь, ему не было грустно из-за этого.
Я улыбнулся, просто потому, что мне захотелось улыбнуться ему... и тот парень, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, поднял глаза. Серый цвет, который отражал боль, тоску, понять которые я был не в силах.
Он сейчас так напоминал мне брошенного забытого котенка, которого некому приютить.
«Я хочу тебя согреть» - эти слова жгли меня изнутри, требуя вырваться наружу, но я не мог сказать этого, тем более ему. Я боялся, что он лишь усмехнется и уйдет.
А он все продолжал смотреть мне прямо в глаза, не отводя их, словно пытаясь прочесть мои мысли, понять душу.
Его мелодия стала изменяться: грубые басы стали мягче, словно он поприветствовал меня, несмело и осторожно.
Я немного растерялся, но, к счастью, музыка сама произнесла «привет» за меня.
Уголки его губ немного приподнялись, на мгновение прогнав печаль в его глазах. Удивительно, как я вообще смог разглядеть чувства в его глазах? Ведь расстояние между нами было метров десять, а то и больше.
Неужели невидимая грань, которая разделяла нас, исчезла, позволив воочию посмотреть друг на друга? Без секретов, масок и пустых слов.
- Как тебя зовут? - В его вопросе зазвучал легкий акцент, присущий песням Хоккайдо.
- Меня? Не знаю....
- У тебя нет имени? - Искренне удивился он.
- Мне его не дали, - ровной мелодией ответил я, стараясь при этом выдержать его взгляд.
Странно... что за чувства вызывали во мне его глаза: робость, смущение, страх?
Я закусил нижнюю губу.
- Можно я придумаю тебе имя?
- Так ведь, ты и сам не сказал свое имя...- с намеком прошептал я.
- Джомей.
- Вот как, - только и выдохнул я.- Красивое имя.
- Наверное. - Он продолжал изучать меня взглядом, и мне стало немного неловко.
- Не смотри на меня так, это смущает.- Пока говорил ему, покраснел еще больше.
Он снова улыбнулся, но на сей раз, сняв капюшон. Он и правда оказался таким, каким я его представлял.
- Хорошо. - Его голос был таким приятным и добрым, словно не из этого мира... И мне так захотелось коснуться кончиками пальцев его лица, проверить, реален ли он или это только мираж? Я и не заметил, как перестал играть.
Джомей, нахмурившись, тоже остановился, но ненадолго; легкое движение его кисти, и по струнам побежала новая мелодия....
- Интересно, какое же тебе имя придумать,- начал он задумчиво.
Меня настораживала искорка озорства в его взгляде, казалось, что он собирается назвать меня каким-нибудь смешным именем, что- то вроде ... "Няпи" ( не знаю, откуда всплыло это имя).
- О нет, только не Няпи! Что угодно, только не это! - Взмолился я.
Джомей непонимающе вскинул правую бровь, но затем, странно посмотрев на меня, затрясся от смеха.
- Ха-ха, вот даешь, Няпи? А что, это мысль...
Я взглядом прожег его лицо, светящееся нелепым восторгом.
- Ты мило злишься, мне стоит почаще так выводить тебя из себя.- С усмешкой заключил он.
- Бака, вот назло буду спокойным! – Сказал я и, вдохнув полной грудью глоток свежего воздуха, представил себя парящим над безмятежным океаном, но только подумал про воду, как вспомнил, что промок до ниточки и сразу чихнул.
- Ты заболеешь, может, тебе стоит зайти куда-нибудь и переждать дождь? - Волнение в его глазах было искренним, как ни у кого из людей, которые встречались мне.
- А ты?
- Со мной все будет в порядке.- Печать боли вновь появилась в его глазах, только из-за чего?
Почему мне стало так грустно?
Почему мне кажется, что если я скажу ему, что чувствую, может быть что- то изменится?
Почему я не могу сказать, что я...
- ...люблю тебя... – мой шепот растворился в шуме дождя.
Я закрыл глаза, боясь того, что стоит только взглянуть на него, как он тут же исчезнет.
Пускай я не буду видеть его, но буду слышать его голос. И мне этого достаточно.
- Мы ведь совсем ничего не знаем друг о друге.- Странно, но его голос звучал спокойно.
- Просто, я сказал то, что чувствую... Нельзя?
- Нет, но тебе будет больно.
- А может я мазохист, и хочу страдать?! По крайней мере, боль будет из-за тебя, - произнес я тихо и совсем жалко.
Осмелев, я взглянул на него, открывая ему путь моих мыслей.
Он отложил гитару, затем его взгляд вновь оказался на мне. Он о чем-то думал, но о чем, я сказать не мог.
Подняв свою ладонь, он медленно протянул ее ко мне, но не достав, вдохнул, очертил в воздухе волну.
Сначала я не понимал, что он делал, пока по моим щекам не пробежалось легкое тепло, словно от его прикосновений.
На асфальт упали первые слезы, смешавшиеся с дождем...
Я поднял ладонь навстречу ему, надеясь, что нити наших тел переплетутся воедино.
Миг вечности смешал чувства в моей голове: запах горячего шоколада от его губ, серый дождь и грустная улыбка, как будто прощальная.
- Нет!!! - Прогнав из головы эти видения, я отбросил гитару и побежал к нему, но, сколько бы шагов я не делал, расстояние между нами не уменьшалось, а наоборот увеличивалось.
Я побежал, пока обо что-то не споткнулся и не упал. Попытался встать, но ничего не получалось, тело как будто отказалось мне подчиняться.
Мне оставалось только беспомощно смотреть на его исчезающий силуэт и плакать.
- Джомей... - с предательской слабостью в голосе позвал я. - Ты ведь так и не дал мне имя... Не дал!!! - Слезы обжигали щеки, все стало расплываться неясным ореолом.
Он молчал.
Чувство пустоты, образовавшееся в моем сердце, стало пожирать меня, как черная дыра пожирает звезды. Я думал, что еще немного, и мое тело исчезнет, утягивая за собой душу.
Слезы все падали на асфальт, медленно окрашивающийся в черный цвет.
- Вернись...
Дождь прошел. И когда последние капли упали на город, я услышал его голос такой далекий, но в то же время близкий, будто он пел находясь за невидимой от меня стеной.
« Когда-нибудь ты отыщешь путь.
Белый дождь укажет тебе дорогу.
Догони меня, найди в каждом прохожем.
Не сдавайся, я буду ждать тебя.
Когда-нибудь ты отыщешь путь,
Который приведет тебя ко мне.
А пока я отдаю свое имя тебе...
Храни мое имя, Джомей.»