Июль 1996.
Послышался громкий хлопок, оповещающий о совершенной трансгрессии, и в комнате, разбавляя мрачную обстановку цветом своих ярко-розовых волос, появилась невысокая девушка. Сделав один единственный шаг, она задела старую табуретку, которая незамедлительно пошатнулась и, без лишних раздумий, с грохотом упала на пол. Толстый слой пыли, до этого находившийся на полу и самом табурете, мгновенно поднялся густым столбом и стал оседать на голове и одежде гостьи. Сделав пару шагов из пыльного урагана, девушка небрежно смахнула пыль с волос, даже не подумав опустить глаза на одежду, которая оказалась довольно необычной для той, кем являлась гостья. Вместо привычной для волшебников мантии на ней были узкие черные брюки, кожаная куртка и внушительные военные сапоги. Окинув комнату оценивающим взглядом, девушка хмыкнула и, приподняв одну бровь, скептически посмотрела в дальнее кресло.
-Это и есть твое новое пристанище? – проведя указательным пальцем по ближайшему шкафу, она добавила: - А как на счет убраться?
-Мне так больше нравится, - спокойно ответил обитатель кресла.
Из-за полумрака, царившего в комнате, девушка с трудом могла разглядеть лицо мужчины, но готова была поспорить, что прежде, чем ответить, он устало улыбнулся. Эта улыбка сразу потревожила в голове девушки множество воспоминаний, стирая с лица ее собственную. Весь тот задор, с которым она начинала беседу, испарился.
-И ради этого ты сбежал? - Несмотря на всю браваду, голос девушки чуть дрогну и, стараясь скрыть это, она громко хмыкнула, восстанавливая свой «родной» образ Нимфадоры Тонкс.
Заметив, как изменились выражение лица и тон гостьи, мужчина поднялся с кресла и сделал несколько шагов ей на встречу.
-Дора… - Услышав ненавистное имя, девушка сжала губы, но Римус проигнорировал это и, остановившись в полуметре от нее, добавил: - Зачем ты сюда пришла?
Не желая смотреть в глаза Люпину, Нимфадора недовольно прищурилась и, скрестив руки на груди, уставилась в пол. Мягкий тон мужчины раздражал ее, как и его невозмутимое выражение лица. Возможно, он и старался скрыть какие-то эмоции за маской снисходительного безразличия, но в данный момент девушка совершенно не хотела об этом думать. Злость на Люпина возрастала даже со взглядом на его привычную потрепанную мантию.
-В гости, - стараясь, чтобы ее голос не прозвучал раздраженно, все еще глядя в пол, произнесла Нимфадора.
Люпин устало вздохнул. Он прекрасно понимал, зачем именно пришла девушка, и больше всего на свете ему хотелось избежать этого разговора. Стараясь хотя бы отстрочить его, он произнес:
-Тогда, может быть, чаю?
Глупое, нелепое предложение Римуса только еще большое разозлило девушку. Подняв глаза, она раздражено посмотрела на Люпина.
-Нет, - на этот раз, уже не скрывая эмоций, сказала Нимфадора.
Повисла пауза, во время которой девушка так и не сдвинулась с места. За окном свистел ветер, а в небе появился еле заметный круг полной луны. Осознав, что Нимфадора не отступит до тех самых пор, пока луна не окажется высоко в небе, а он не начнет свое перевоплощение, Римус устало произнес:
-Я думал, мы уже все обсудили.
-Нет.
Теперь она смотрела точно в синие глаза Люпина своим уверенным, невозмутимым взглядом. Не было того наигранного образа - только истинная сущность девушки, за которую и многие другие личные качества Римус ее полюбил. На долю секунды мужчина захотел забыть все свои убеждения, которые пытался внушить несколько недель назад и ей. В голове промелькнула запретная мысль повторить все те мгновения, когда он, забыв о том, кем на самом деле является, позволил себе влюбиться в эту девушку. Лишь терпение и сдержанность, тренированные за все годы жизни оборотнем, быстро привели Люпина в сознание. Впервые, с того момента, как Нимфадора появилась в комнате, на лице мужчины промелькнули искренние эмоции: безысходность и грусть.
-Ничего не изменилось и никогда не изменится, - тихо произнес он.
Шумно вздохнув, девушка прикусила нижнюю губу.
-Это не важно. На это можно закрыть глаза.
-Нет, нельзя, - уверенно произнес Люпин. – Я животное, мне вечно придется прятаться от людей министерства, а еще возраст...
-Зачем все так усложнять?! – прервав Римуса, практически прокричала Нимфадора, вцепившись обеими руками в потертую мантию мужчины на уровне груди. В голосе звучали ноты отчаянья, она больше не могла слушать эти вечные, бесполезные аргументы. Возможно, они и смогли бы кого-нибудь убедить, но не ее.
Осознав, что только все испортил своими словами, Римус больше не хотел продолжать свою речь. Душевная боль и отчаянье накрыли его с головой, и, чтобы не встречаться взглядом с девушкой, Люпин запрокинул голову вверх. Рассматривая огромную трещину на потолке, мужчина судорожно пытался подобрать слова, которые могли бы убедить Нимфадору.
В темноте неосвещенной комнаты девушка могла разглядеть лишь ту часть лица Люпина, на которую падал лунный свет, струящийся сквозь небольшое окно. Не заметив ни одной эмоции на испещренном мелкими шрамами и царапинами лице, Нимфадора снова закричала:
-Ну, посмотри же на меня! Тебе настолько все это теперь безразлично?
Римус медленно опустил голову и посмотрел в глаза девушке. Имеющие свойство менять свой цвет, сейчас они были иссиня-черными, в них читалась вся та же боль, смешанная с раздражением или даже со злостью. В голове мужчины промелькнула мысль, что в этот момент Нимфадора была как никогда похожа на свою тетку Беллатрису. Единственное, что заметно отличало родственниц – слезы, струившиеся по щекам Нимфадоры. Сама девушка, казалось, совершенно их не замечала.
-Успокойся, - почти прошептал Римус, медленным движением опуская руки девушки со своей мантии и одобряющее сжимая их. – Это ничего не изменит.
Внешне он казался вполне спокойным, и это только сильнее злило Нимфадору. Она и представить не могла, чего стоило мужчине это спокойствие. Сжав зубы, девушка уверено проговорила:
-Нет. Изменит. – Вздохнув, она шепотом добавила: - Почему ты мне не веришь?
-Это слишком опасно, - вместо ответа произнес Люпин. Снова заметив раздражение во взгляде девушки, мужчина понял, что не первый раз повторяет эту фразу, и добавил: - Дора, если ты просто постараешься хотя бы это понять… ты согласишься, что я прав.
Девушка презрительно усмехнулась, вырвав свои руки из рук Римуса. Теперь вместо раздражения она испытывала разочарование. Вместе с эмоциями менялся и цвет волос Нимфадоры. Ярко-розовые поначалу, они становились более мрачного оттенка.
-Я ни одну сотню раз осмысливала твои слова и думала о сложившейся ситуации, - спокойно произнесла она. – И знаешь, что я решила? Я решила, что самое время рискнуть. Ничто не кажется таким уж опасным, когда в любой момент можешь погибнуть от палочки Пожирателей Смерти.
Римус внимательно посмотрел на девушку, осмысливая сказанные ею слова. Несмотря на то, что рассуждения Нимфадоры казались правильными и логичными, мужчина не хотел сразу сдаваться, не хотел бездумно идти на риск, не осмыслив все, как следует. Уже не так уверенно он произнес:
-Ты не понимаешь, о чем говоришь. А что, если после всего этого, после войны мы останемся живы? Тогда все вокруг будут в безопасности кроме тебя!
Почувствовав, что ее слова хоть на секунду, но заставили Люпина подумать о возможности быть вместе, девушка чуть заметно улыбнулась сквозь пелену слез.
-Римус, давай сначала попробуем дожить до победы? - произнесла она со слабой ухмылкой.
Улыбка девушки только побудила в душе Люпина новые эмоции, которые становилось все сложнее сдерживать. Глядя на Нимфадору, ему хотелось тоже улыбнуться, обнять девушку и согласиться рискнуть. Но голос, вечно предостерегающий Римуса на протяжении многих лет, навязчиво повторял, что нельзя поддаваться секундным порывам.
-Да, - чуть слышно, но уверенно прошептал он. – Сначала мы доживем до победы, а только потом будем говорить о наших взаимоотношениях.
Прошли секунды, прежде чем Нимфадора осознала, что одной единственной фразой Римус снова все вернул к началу разговора. И он, и она прекрасно понимали, что глупо ждать победы. Победы может и не быть, а если и будет, то неизвестно, сколько времени пройдет, прежде чем у Ордена получится уничтожить Волан-де-Морта. И даже при таком раскладе вероятность, что они оба доживут до празднования этого события, слишком мала.
-Carpe diem, - прошептала девушка, стирая пальцем очередную слезу. У нее больше не было аргументов, которыми она могла бы убедить Люпина. В темных глазах застыла безысходность, а волосы стали светло серого, мышиного цвета.
Глядя на Нимфадору, Римусу казалось, что его душа рвется на части. Было тяжело смотреть на девушку, даже внушив себе, что все слова, которые ранят, только защитят ее от него в дальнейшем. Сейчас Люпин уже не пытался скрыть свои эмоции, напротив – мужчина хотел, что бы девушка видела, что он испытывает, что на самом деле она ему вовсе не безразлична. Взяв холодную руку Нимфадоры, он чуть сжал ее и нежно провел большим пальцем по тыльной стороне.
-Нет, этот девиз не подходит в нашей ситуации, - тихо, но уверенно произнес Люпин. – А вот ты вполне можешь жить моментом. Ты еще так молода.
Окинув девушку взглядом, будто стараясь запомнить каждую черту, Римус отпустил ее руку. Луна за окном достигла наивысшей своей точки, но все еще была частично скрыта за тучами. Не смея больше рисковать и секунды, Римус развернулся и быстро, не оборачиваясь, вышел из дома. Послышался щелчок дверного замка, а после – удаляющиеся шаги.
Проводив мужчину взглядом, Нимфадора вытащила волшебную палочку. Невозможно было понять, что именно испытывает девушка – выражение лица было пустым, а движения резкими. Последний раз, взглянув на дверь, за которой скрылся Римус, она сжала губы и взмахнула палочкой.
Раздался хлопок трансгрессии, а после – пронзительный волчий вой.